Люсьен, Малыш и Вовка.
Повесть.
Если бы с неба падали деньги.
В субботу некой женщине пришло желание убрать квартиру. Она почистила ковры пылесосом, тряпкой протерла мебель, вымыла пол.
Переставляла стулья, табуретки в кухне, двигала кресла и поэтому
переместила на балкон картонную коробку с домашними животными - кошкой и тремя котятами. Чтобы подышали свежим воздухом.
-По-моему воздух уж очень свежий. Март. Самое начало месяца. Ничего хорошего не нахожу, когда в квартире уборку делают в начале марта.- не одобрил этого один из них. Черненький. -« Котята в тепле должны расти. » - протестующе мяукал рыженький котенок. Третий осторожничал, просил.-
-«Молчи. Не то хуже будет.»-
-«Уж куда хуже, когда зуб на зуб не попадает.»- котенок стал искать местечка потеплее. Не находил. Мама кошка не могла согреть всех сразу.
На улице было тихо, лениво падал снег. Котята возмущенно пищали, но они здесь были не хозяева. Кошка, была молодая еще совсем, неопытная. Поэтому она перепугалась и вытащила всех своих детишек -трех котят из коробки. За шиворот зубами. И положила у балконной двери, и громким мяуканьем просила хозяйку впустить в тепло. Но уборка шла в ванной комнате. Котята, дрожащие от холода, бестолково тыкались в картонные стенки коробки, и выше - в кирпичную стенку. В панике не соображая, что делают, ползли, кто куда. Кошка их упорно собирала перед дверью. Черныш раздраженно поучал кошку.-
-«Ну и бестолковая вы у нас, мамаша. Точно с вами пропадешь. Надо что-то делать. Хотя бы двигаться. Чтобы было теплее. И вообще, движенье - это жизнь, говорят». И энергично пополз. Сам не зная куда. Примеру черного котенка последовали три других. Так разбредались все котята. Кто куда. Рыжий дополз до железных прутков балконного ограждения, и поскольку там мог пролезть даже валенок, то он умудрился вывалиться наружу. Со второго этажа. В глубокий снег. Писку было много. Рыжий ругал мать, ругал хозяйку- Не могла с уборкой подождать до лета. До тепла. Ругал себя за глупость и неосторожность. Звал мамашу на помощь. Но что могла поделать его неумная мамаша? Прыгнуть за ним. Это можно. Но ведь на балкон она с котеночком в зубах не вернется. К тому же у нее еще три детеныша на холодном бетоне лежат, громко пищат. Возмущены очень. Она не прыгнула. Лишь мяукала как можно громче и тревожней. А котенок и на проклятия не скупился, и на призывы о помощи в снегу. Старался изо всех сил.
Мимо проходила некая здесь известная своею сварливостью Зина с двумя дочками. Одной доброй простушкой, другой—наоборот умненькой злюкой. Добрая простоватая кинулась к котеночку. Взяла на руки, оглядела, восхитилась: - Какой интересный, какой яркий комочек. Чисто солнышко. Осколочек солнышка. Возьму его домой, с ним в спаленке светлее станет, с ним буду спать. Он мне ночью сказку замурлычет. Мур - мур - мур.
-Мур - мур- мур- запел рыжий котенок, что в переводе на человеческий означало –возьми, девочка, возьми. Совсем пропадаю с этими глупыми. Одна чистюля. Другая, и того хуже, из теплой коробки да на бетонный пол вытащила. Мать называется. Пропаду ведь. Замерзну. Возьми, добрая душа. Мур-мур-мур.
Умненькая злая девочка возмутилась.- «И будет мне мешать спать? А мне это надо?»
Зина, их мама, поставила точку в споре. –« Чего ты радуешься, непонятно? Если бы деньги с неба мне упали … Я понимаю, это какая-то радость. А кот это не деньги. Совсем наоборот- ему рыбу купи, кильки, а она тридцать пять рублей кило.»
-«Правильно, и рыбу мне купи. Но я об этом и не мечтаю. Сейчас мне бы молочка теплого, парного»- пропищал котенок.-
- «Мебель издерет когтями. - искала возраженья мама Зина. -Обивку надо будет менять. Нет это очень накладно. Нет, нет, нет.».-
И пошла дальше, не оборачиваясь. Злючка за ней, не интересуясь ничем больше. Но девочка добренькая, простоватая сунула котика за пазуху и так несла котенка до своего дома, а там оставила его на улице. Рядом кто-то врыл столбик, чтобы машины не ездили подле забора. На этот метровый столбик она и посадила котеночка. Домой его не взяла, побоялась, что сестренке помешает спать. И маме ее кошки не очень нужны. Портят мебель, дерут коготками обивку, часто просят кушать. Им кильку подавай каспийскую. Опять расходы…
Девочка дважды бегала к окошку на веранде выглянуть, здесь ли котеночек? Куда ему деваться? Был на том же месте. Вот он сидит на улице Зеленой 22. На столбике . Сгорбился, съежился, дрожжал. Вначале пищал.-
-« Ай, помогите. Околею же. Пропаду.»- Потом перестал. Что толку- никто все равно не слышит, не подходит.
Девочка спросила у матери разрешенья дать объявление в газету-
Нашелся котенок, красивее всех котят, просто как солнышко. Его место жительства –улица Зеленая №22.на столбике у забора. Отдам за хорошее вознаграждение.
А Зина мама засмеялась- «Какое вознаграждение? Тебе что ли? И возразила –«Это я денежки выкину на ветер. В газету. Они 200 рублей дерут за объявление. Слышала? Кто бы мне их дал.»
Скоро пришел вечер. Опустилась тьма. Из окна не было видно ни столбика, ни котенка, а писка в доме и днем было не слыхать- далеко
А с котенком произошло еще кое-что. Мимо бежал мальчишка. Быстро схватил мокрого и холодного, так что тот не успел даже пискнуть и притащил домой. Играл с ним. Играть, правда, не получалось. Котеночек еще мал был, вял и совершенно бестолков. Не желал цепляться коготками за нитку из клубочка. Лакать из блюдечка не мог. Мальчик положил его рядом с блюдцем, смочил ему ротик пальцем, усы помочил, но котик и не подумал лакать. Скоро ребенка самого из кухни выгнали. Потому что к родителям пришли гости. Гуляли, как умели. Как всегда. Шумно и некрасиво. Выпивали вино, недружно пели. Курили в кухне. Еще пили. Поздно разошлись. Потом родители скандалили. Наконец, улеглись. Мальчик положил котеночка к себе. Не знал, куда пристроить: то клал на подушку, то на одеяло рядом. Ладошкой накрыл и ушки котику и его мордочку, пальцем водил по усам. Котику не нравилось нигде. Все возмущался. Но все же ночь прошла, а когда наступило утро, родители, весьма сердитые и утомленные после вчерашнего, заметили прибавление, и мать осмотрела котенка. Приговор был жестокий- отнести животное туда, где подобрал. Потому что это кошечка. Скоро вырастет. Регулярно будет давать приплод. Куда их девать? Ее потомков? Делать нечего. Как ни просил сынок оставить животное у себя, все бесполезно. В слезах с тяжелым сердцем мальчик притащился к этому дому на ул. Зеленой, к столбику, с которого снял крохотное создание, посадил его на обледенелый столбик и ушел, не оглядываясь. Горько вздыхая, чуть не плача. Рыжий котенок от ужаса даже не пикнул. Столбик отнимал у котенка последнее тепло. Снег на его шерстке уже не таял. Лежал сосульками как на сучках у березки в палисаднике. Котик будто скукожился в комочек. Только внутри комочка, глубоко внутри комочка теплилась жизнь, еще была душа.
Снег все шел и шел. Утро холодное. Морозный воздух. Редкие прохожие. Рассветает.
А в это время некий человек весьма озабоченный здоровьем своей собаки, очень серьезной, очень крупной вывел свою любимую питомицу подышать свежим воздухом. Он очень заботился о ее здоровье, поэтому он даже не позволял ей лишнюю минуту мерзнуть на улицу. Пес прибежал к столбику, привычно поднял на столбик ногу, и вдруг заметил на столбике котенка, он стал страшен. Завыл, задними ногами рыл землю, Пытался грызть столбик. От него летели стружки. Хозяин, толстый потный, ему было тепло даже в его кожаной тужурке на голое тело, науськивал свое животное на котеночка.
-Куси его, сынок. Это бомж сынок. Его можно. Куси его. Нечего ему тут мешаться нам под ногами. Куси, сынок. –Сынок это была кличка пса.
Котенок едва не умирал от страха. Как было прекрасно, что собаки не могут лазить по деревьям. Через минут двадцать собака и ее хозяин ушли прочь. Очень редкие в это время редкие прохожие уже издали заслышав дикий вой уходили прочь или сворачивали в переулок. Никто не желал идти рядом с этой тварью.
Глава № 2.
Неожиданное спасенье.
Котенка сняла со столбика тетя, важная начальница. Снег валил, валил. Утро сумрачное, зябкое. Котенок дремал, но уже не дрожал. Сжался в комочек. Убежать не пытается. Тетя забыла по каким серьезным делам, к каким большим начальникам спешит в своей теплой «Волге», и велела шоферу остановиться. Неловко выбралась из машины, при этом сбила в снег дорогую шапку, но тетя не обратила на это внимания, подошла к столбику, взяла котенка, засунула себе за пазуху грязное холодное мокрое существо, потуже потеплее запахнулась в соболью шубу, а шофер подобрал у обочины ее шапку. Важная начальница немного подумала, потом велела развернуться и ехать в другое место – в детский сад. А там распорядилась
– Примите нового воспитанника.- Она усмехалась.- Прошу его не обижать. Грех это. Пусть живет, бедняжка.
Злата Юрьевна, массивная, добродушная женщина здесь была заведующей, на нее обычно валились все шишки от этой санэпидстанции, от этой важной начальницы, прежде всего придирки и штрафы, было попыталась что-то возразить, мол, неопрятный он по малости , будет где попало что попало делать…
Но начальница страшно прищурила глаза и будто проскрипела- Вам же лучше - мышей хотя бы мои помощники у вас не найдут. А найдут что, я же им и не поверю. А пару месяцев будете за котиком тряпочкой подтирать. Ничего. Не переломитесь. Я пошла, поехала, а вы тут его не обижайте, ты мне, мой хороший, после все скажешь на ушко, правда же? –она прижала котика к пышной груди, поцеловала его в мордочку. Котик не противился.
Няня, молча, нагрела бутылочку молочка и принялась отпаивать приемыша через соску. Котенок пил и фырчал, задыхаясь. Скоро он уснул от приятного утомления. Лег на теплую еще бутылочку, а сверху к нему шло приятное тепло от батареи. Но его опять бесцеремонно разбудили. Потащили купать в теплой пенной воде. Пена была ароматная, шампунь из душистых. Тем не менее котеночек перепугался без меры. Вертел головенкой, сучил крошечными лаками, шипел, порывался вылезть из тазика, скреб стенки… Когда он стал мокрым, все увидели, какое у него тощенькое тельце. Таращил глаза, зевал, пищал, похожим на шпагат хвостиком бил по сторонам.
А женщина его ласково стыдит – не бойся, глупенький, и нежно трет и мылит ему бока, спинку, и как из губки выжимает с шубки мыльную водичку. Наконец, после трех смен и котик, и водичка стали чисты.
Его обтерли стареньким вафельным полотенцем, посушили феном ( он еще более перепугался шума машинки, порывался выбраться из нежных рук няни- царапался и кусался). Его, наконец, положили на войлочную подстилку под батареей. Скоро он высох, успокоился, опять лакал молочко розовым крохотным язычком. Обнаружилось, что котик рыжий настолько, что почти оранжевый. Пушистый кусочек солнышка. Дети то и дело подходили к коврику посмотреть на котеночка, украдкой поцеловать, провести пальчиком по его пушистой яркой шерстке.
А Вовка смотрелся с котиком в зеркало. Котик неотрывно разглядывал свое отражение, себя, по-видимому, не узнавал, потому что был теперь чистенький, и, как будто, нарисованный оранжевой краской. Он утомился- у него за этот день было очень много разных впечатлений.
-Замучили в конец - жаловался котенок, но его писка здесь никто не понимал.
На другой день перед прогулкой Нина Александровна, воспитательница старшей группы задала детям вопрос – а как его назвать? Без имени жить нельзя. –Присела на скамеечку, она одевалась, дети тоже. Задумалась. Мысль ее была проста: «Коль уж котик такой необыкновенный, назвать его надо каким-то особенным именем. Давайте предлагать».
На участке к ней то и дело подходили с предложениями. Они были самые разные: «Васька», «Сенюшок», даже «Пуховка», потому что выглядел котик очень пушистым и будто нарядным. Кому-то вдруг вспомнился сериал, который смотрели все, всплыло что-то о бродяжке из Парижа, которого звали «Люсьен», примерили это к котику, всем понравилось – «Люсьен»
«Люсьену» жизнь теперь была за радость. Каждое утро ему несли немыслимые подарки. Сашенька - подушечку для иголок, разумеется, их уже все вытащили. Девочка опустилась перед ним на колени и пыталась его круглую оранжевую головку пристроить на подушечку. Котеночку насилие явно не понравилось, и, в конце концов, он исцарапал девочке руки, она заплакала, а он забился под шкаф. Принесли ошейник против блох, но он оказался для котенка велик, котик из него вылез. Еще порадовали обновкой – бархатной тряпочкой, девочка Катя полагала, что сойдет вместо одеяла. И каждый день Вова- барчук баловал котенка чем-то по его представлению вкусным – долькой ли ананаса, кусочком ли киви. Люсьен был к заморским фруктам равнодушен, впрочем к нашим - тоже... И на воблу уже ошкуренную Люсьен не глядел.
- «Только шоколаду да Сникерсов ему не хватает –неодобрительно пошутила няня – А меня вот никто не балует. Никому дела нет». Ничего мне не несут.»
Клавдия Ивановна- сурово одернула старушку-няню воспитательница, молоденькая и очень серьезная, она шуток не принимала и сказала- «Вы нарушаете педагогический процесс.»
- Я шучу, а не нарушаю. Пошутить уж нельзя. - Клавдия Ивановна ушла в кухню за кашей и чаем. Очень обиженная.
А на другое утро перед котом положил кто-то плитку Сникерса. Никакого особенного интереса котенок к шоколадке не проявил.
С котиком играли всякую свободную от занятий минуту, к нему прибегали ребятки из других групп. Каждый находил, как Люсьена побаловать и приласкать по- своему.
Некоторые мамы уже задумались, не могли понять, почему их малышей не надо тащить утром в детский сад буквально силком. Почему теперь их чадам не нужно теперь задерживать маму, папу или бабушку в раздевалке хоть бы на немножечко под разными смехотворными предлогами.
Обняться хочу - скажет ребенок и не отпускает маму десять минут. Прежде это было обычным делом.
- Мама, мне без тебя плохо, не уходи так быстро. Побудь со мной ну хоть недолго.- Плачут, бывало, хнычут.
Теперь даже обидно слышать –Уходи, мама. Побыстрее.
А Вовка и вовсе удивил своих вечером дома.- Я не опоздаю?-беспокоился.
-Куда не опоздаешь? - не поняла мама.
-В садик. Всегда меня привозишь последним. Хотя на Мерсе ездим. Все равно же всегда опаздываю. Не хочу больше.
-А чего ты хочешь? -мама была в недоумении. Вову прежде в садик, можно сказать, доставляли против его воли. Потому что доктора и психологи настояли, чтобы ребенок как можно больше находился среди детей.
А Вова как-то открыл маме тайну, что его пугает чучело. Когда Вова остается один, мысли о страшном чудовище лезут ему в голову самые разные, но все страшные. Особенно в темноте ночью к нему является во снах чучело. Рогатое, бесформенное колышется, шатается, качается. Вот-вот забодает. Защемит. А что, если подхватит вдруг и понесет далеко- далеко? И высоко. Не видать с земли. Мама не видать, наверное. А оно, чучело несет-несет. Вовка прижался к маминым коленям.
- Какое чучело? Где ты видишь чучело?- допытывалась мама.
-В группе. В физкультурном уголке стоит. Пойдем, сама увидишь. Мама зашла в группу, но никакого чучела не обнаружила. На длинной деревянной палке висела давно никому не нужная бесформенная соломенная шляпа с дыркой, поперек палки привязали бинтом пластиковые плечики. На них висел старенький плед. Кто-то принес все это играть детишкам. Вот Вова и называл эту фигуру чучелом. Но маме и другим взрослым этот его страх перед шляпой и пледом казался нелепой блажью.
И вот теперь ребенок вечерами предлагает-
-Меня отвези сначала. В садик. А потом поезжай на свои бензоколонки. Меня сначала.
Мама удивилась. Куда исчезли страхи? А перестал Вова пугаться после того, как он увидел, как котик Люсьен нещадно драл чучело. Подойдет к чучелу, пару раз повернет голову направо - налево, никто не смотрит, презрительно сощурит глаза, скучно зевнет, присядет перед чучелом, высоко закинет передние лапы на палку, когти выпустит, выгнет спинку и начинает яростно драть чучело. Вернее, деревянную палку. А Вова видит и приговаривает-
-«Так его. Дай ему. Еще ему. Так ему и надо, чучелу- мучелу».
Люсьен скучно зевнет еще пару раз, зажмурится, потрясет рыжим хвостом и уходит. Презирает чучело.
А Люсьен и Вова - друзья. Значит, отважный котик всегда защитит друга Вову от страшилы. Как он прыгнет на презренное страшилище, на чучело, как начнет его грызть и трепать. Голову под соломенной шляпой. Плечи на широкой вешалке. Защемит крепко- крепко. И победит.
Вова мальчик очень болезненный, поэтому его каждую неделю показывали в областной больнице известному профессору. Профессор прописал пичкать Вову дорогими лекарствами, но ребенку это пока не очень помогало, он по прежнему был как будто прозрачным. Мама часто вздыхала, плакала. И ни в чем не могла ему отказать.
Точно так же как она баловала свою старшую дочку Кристину. У девочки было все, что она могла запросить. Ее фантазии уже было недостаточно. Побывала всюду- на заграничных курортах в разных континентах, ей полеты на «Боингах» были привычны, как ее бабушке на телеге с плугом под рожь землю пахать. Наряды из Парижа, обувь итальянская, часы швейцарские, все имела. Кроме чувств к своему младшему брату.
-Завези Вову в садик- попросит ее мама- у меня дела в Павлове. Встреча в десять часов.
- Этого? Не повезу.- Она стыдилась, стеснялась своего неказистого болезненного братца. Она уже думала о том, обращают ли на нее внимание взрослые парни и мужчины. А тут рядом с ней ее страшненький болезненный тщедушный братец. Недаром и называла его только так -Этот.
Мама хотела отшлепать дочку, но сдержалась. Все же еще недавно ей каждый день приходилось испытывать свое терпение в разных тяжелых педагогических ситуациях на уроках математики в деревенской школе. Мало ли что было… Даже трубу в нее один мальчишка кидал, когда она объясняла теорему Виета. Это же совсем недавно еще явился к ней из Москвы ее непутевый братик, в прошлом много раз преступавший законы и поэтому был неоднократно привлекаем по суду за свои делишки, а теперь вот он- глава топливо сбытовой фирмы, очень влиятельной и предложил ей возглавить продажу топлива в этом маленьком регионе. –Ты же математику знаешь, справишься. А у меня просто выхода другого нет- кому я еще могу доверить свои миллионы? Местным авторитетам? Знаю я их…
Так жизнь ее и ее семейства круто переменилась.
Дела иногда могут подождать. Приказала дочке и няне остаться дома, повезла мальчика сама. Ей хотелось понять, что происходит?
Раздевала она свое чадо не очень ловко и не так быстро как няня. Вова и сам помогал ей разместить в шкафчике одежду и обувь, но у них все что-то падало, валилось с полочки, и Вова спросил в нетерпении.
-Ты скоро уйдешь?
Мама удивилась еще больше. – Почему ты хочешь, чтобы я поскорее исчезла?-
Она вдруг обнаружила, что карманы его раздуты, сильно засалены, она извлекла из одного поломанную котлету, мягкие кусочки рыбы то ли семги, то ли форели с налипшими хлебными крошками И что-то еще, наверное, грушу из компота .
-Здесь что не кормят? – поразилась мама.
-Кормят- кормят. Уходи на свои бензоколонки. Там у тебя все в порядке? –беспокоился Вова. -Уезжай.
Дверь в группу не была закрыта, и мама увидела, что в просторной детской комнате носился за скомканной бумажкой на веревочке прекрасный рыжий, почти оранжевый кот. Но вдруг он замер, выгнул спинку и вот уже, нежно мурлыча, бочком трется о голую щиколотку какого-то мальчишки, доставляя тому огромное удовольствие. А кот щурит глаза и задушевно поет свою простенькую песенку.
-Люсик, Люсьен –иди ко мне –слышалось там и тут.
Мама поняла привязанность сына к котенку.
- Ты его любишь, Вова?
- Да, люблю.
- А он тебя?
- А он любит молоко. Сухое. Видишь на усах комочки? Это уже кладовщица Вера Александровна ему сыпанула из мешка. Б Балует Люсьена.
- А он ее чем балует? –усмехнулась мама..
- - Песенками. Слышишь, как он громко поет. И от страшного чучела тоже защищает.
- -Надо же. Какой смелый у вас защитник. Ему котлетку припас?
-А еще кому?
Глава 3-я.
Малыш.
Наконец, забылась затяжная вьюжная зима, промелькнуло довольно короткое лето, пришла сырая пасмурная осень. Погода стояла прескверная, когда добрый хозяин собаку на двор не выгонит. Холодный ветер крутил струи дождя, обрывал листья и переносил с места на место рваный целлофановый пакет, вырывал у прохожих зонтики.
И опять та важная начальница на пустыре обнаружила гибнущую живую душу. Жался к серому мокрому забору, не мог укрыться от холодного ветра щенок неопределенной породы –дворняжка. Не нужный никому.
Начальница не переборола свою жалость и точно также подобрала кутенка и отвезла в тот же детский сад.
- Валентина Александровна , ведь заругают.
- Кто заругает?
- Вы же и заругаете. Санэпидстанция.
- - Пока я работаю главным врачем, будет положено. Положено быть гуманистами. И вас за это не заругают. Скажите мне, если то-то посмеет? –она победно усмехалась. А голос ее стал нежно воркующим, ласковым.
- -Вы не видите, какой он малюсенький песик, а? Не видите? Он малыш. А совершенно седой. Наверное, от страданий.-
- Малыш негромким поскуливанием подтвердил ее предположение-
- - От страданий, конечно, от страданий, добрая тетя. - Но как всегда его звериного языка никто не понял.
- Валентина Александровна сказала о щенке- малыш. Так его и нарекли -Малышом. Рабочему дяде Саше приказали сделать будку, и он ее сколотил. Очень просторную. На вырост. С деревянным полом. С двускатной крышей. Такую даже собачьей конурой называть неловко. Разве только потому, что здесь собака будет от непогоды укрываться. Украсил ее дядя Саша двумя резными досками –их еще плотники зовут полотенцами. Утеплили пол у собачьего жилища парой охапок сена и поставили сие сооружение под яблоней недалеко от веранды, выделили две чистеньких мисочки для питья и пищи, а с крыши домика теперь всегда свешивалась цепь с кожаным ошейником. Но Малыша никто никогда не оскорблял лишением свободы. Цепь была сама по себе. А собачка сама по себе.
- Малыш очень быстро рос. Он, как говорится, гонял в свое удовольствие собак. Окрестных. Почти что всех, кроме одной.
- И совершенно не обижал Люсьена. Более того, как - то увидел кота перед кухней, а она располагалась во флигеле на участке, и тут же захотел с ним поиграть. Присел перед ним, вилял при этом хвостом, и мордой тыкался в котенка. Люсик его неправильно понял. Зашипел и стукнул по носу. Оцарапал носик довольно чувствительно. Малыш хотел обидеться, но раздумал, опять присел перед котиком, поскуливал, умильно заглядывал в глаза. Мало того принес ему аппетитную на его взгляд большую косточку. Гораздо тяжелее самого кота. И кот его, наконец, перестал бояться. Они скоро совсем свыклись. Случалось, вместе ели из одной миски перед кухней. Малыша в кухню все же поварихи не пускали. Он обижался на это. Коту можно, а ему почему-то нельзя… Когда ему перепадало много приличных косточек, он одну обязательно нес в зубах Люсьену. Так и не понял, почему котишка не в восторге от его приношений. .Удивлялся. Косточки такие хорошие, а как восхитительно пахнут.
- А Люсьену понравилось забиваться в конуру к собаке. Получалось, в тесноте да не в обиде. А однажды Малыш просто спас Люсика от ужасной участи. Тут недалеко проживал огромный злющий пес Марс. Бойцовый пес. Его привез местный авторитет из самой америки- порода стаффордширская. Для собачьих боев без правил. На деньги. Ему положено было гулять в наморднике и на жестком поводке, но его хозяева жалели его шею, не жалели соседских котят и собачек. Полагали, что их Марсу просто необходимо тренироваться в злобе к прочим. Он на тренировках, походя, немало задрал животных, на жалобы хозяев его владельцы авторитетно заявляли - а нечего тут шляться. Это наша зона. Через дом от детского садика № 5. Люсьену это было непонятно, что это не го территория, не кошачья, его большого друга Малыша, в конце концов.
- Гонялся за кузнечиками, за бабочками, за птичками, даже мышь как-то выглядел на тропинке- всюду жизнь. И вот однажды наш Люсьен забрел на территорию стаффордширского маньяка Марса. А потому что никто ее не огораживал, табличек «Осторожно, собака-убийца» никто не выставлял. Люсьена сюда его кошачье любопытство –что там в травке шевелится?- и привело.
- И тут этот рядом задыхается от злобы монстр, уже на столб злобно воет, поднялся на пасынок- это боковая бревенчатая подпорка короткая, зовут пасынок, стоит на передних лапах, ждет падения кота- уж не ему ли в пасть. Его пытается успокоить толстая старуха- Пойдем, сынок, домой, пойдем к папе. Папа- это авторитет. Но старуха вовсе не авторитет для этого стаффордширского монстра. Злобный его вой совершенно непрерывен и ужасен и отвратителен. Что наш Люсьен пережил на этом пасынке трудно представить. Шерстка на горбленной спинке вздыбилась, шипит, испуганных глаз не спускает со страшилища.
- Что было бы дальше, вообразить нетрудно, но жизнь распорядилась по - другому.
- На шум батальной сцены прибежали Малыш, за ним дядя Саша с тяжелой лопатой для уборки шлака с дорожек, за дядей Сашей его жена Вера Ивановна с вилкой в руке, она завтракала в кухне и в конце концов главная спасительница кота повариха тете Валя с огромным кухонным ножом в своей могучей руке. Малыш немедленно вцепился ублюдку в мясистую ляжку, дядя Саша огрел его по массивной голове пару раз совковой лопатой, тетя Валя намеревалась ткнуть в лоснящийся гладкий живот негодного животного ножом, но всех ловчее оказалась Вера Ивановна. Она вилку сунула собаке в пасть, очевидно, намереваясь подцепить ею язык. Трудно сказать, кто тут решающий вклад внес в эту битву, но пес позорно заскулил у махом, как теленок, кинулся прочь к себе к раскрытую калитку. Старуха, мать авторитетного бандита, начала грозиться адвокатами, судом, болтать о частной собственности, но ее никто не слушал. Тетя Вера прижала Люсьена к пышной теплой груди и вся группа, весело и возбужденно переговариваясь, ушла в садик.